Один спор рассмотрят в судебной коллегии по административным делам. В рамках дела № АКПИ19-913 заявитель оспаривает указ президента о помиловании.
Три дела рассмотрит коллегия по уголовным делам. Одно из них – дело Евгения Ткаченко, которого обвиняли по статьям о получении должностным лицом взятки в крупном размере и превышении должностных полномочий. По данным о деле, указанным на сайте ВС, материалы найти нельзя. Но в интернете размещены сообщения, в которых указано, что Ткаченко – бывший сотрудник исправительной колонии, который за взятки передавал находившемуся в исправительном учреждении осуждённому мобильные телефоны. Суд назначил ему наказание в виде четырёх с половиной лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, лишения права занимать должности на госслужбе и штрафа в 900 000 руб.
В коллегии по экономическим спорам – одно дело. В рамках дела № 305-ЭС19-16954, которое вытекает из банкротства ПАО «Тайм Банк», предстоит разобраться в острой проблеме обеспечительных мер – на этот раз в обособленном споре о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности. Лицензия у банка была отозвана 21 июля 2015 года, кредитное учреждение оказалось в ряду полутора десятков банков, рухнувших после того, как из них вывели в общей сложности более 100 млрд руб. Вывод средств из страны путём преступной схемы стал предметом расследования. Предполагаемый организатор криминальных схем и конечный бенефициар кредитных учреждений Илья Клигман объявлен в розыск.
В>
В деле ситуация отказа в применении обеспечительных мер доведена до абсурда, считает Светлана Тарнопольская, партнёр Юков и Партнеры Юков и Партнеры Федеральный рейтинг группа Банкротство группа Разрешение споров в судах общей юрисдикции группа Арбитражное судопроизводство (крупные споры — high market) группа Уголовное право группа Экологическое право 8 место По количеству юристов 14 место По выручке 20 место По выручке на юриста (Больше 30 Юристов) Профайл компании : заявление уже удовлетворено, но ввиду специфики споров о привлечении к субсидиарной ответственности размер этой ответственности будет установлен не скоро. Возможно, через год или более после вынесения судебного акта, которым ответственность контролирующих лиц уже признана. При этом суды трёх инстанций говорят о недоказанности фактов недобросовестности ответчиков и сокрытия ими имущества. «Надеюсь, что здравый смысл восторжествует и ВС внесёт определённость в решение вопроса о применении обеспечительных мер и укажет на отсутствие необходимости доказывания недобросовестности ответчиков в такой ситуации», – отмечает она.
Проблема обеспечительных мер выходит далеко за рамки обособленных споров о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности, а вопрос об определении критериев для её применения давно назрел.
Мотивировка судов при отказе в применении обеспечительных мер, как правило, сводится к тому, что заявитель «не представил доказательств того, что ответчиками осуществляются меры по отчуждению имущества», а также «не указано, каким именно имуществом располагают ответчики», говорит Тарнопольская.
Такая аргументация не выдерживает никакой критики, считает она: в законодательстве не указаны способы получения заинтересованными лицами информации о принадлежащем физическим лицам имуществе. Тем более невозможно получить или предоставить доказательства действий по отчуждению такого имущества. «При этом достаточно представить себя на месте ответчика, к которому предъявлен крупный имущественный иск с перспективой удовлетворения. Будете ли вы дожидаться результатов рассмотрения дела или постараетесь «спрятать» имущество у добросовестных и не очень добросовестных приобретателей?» – задаётся вопросом Тарнопольская.